Кен протянул ей один из бокалов с шампанским.

— Нет, я не могу, — покачала головой Грейс. К ее облегчению, он не стал настаивать, просто поставил бокал на стол, затем спокойно спросил:

— Из-за того эффекта, который оказал на тебя гостиничный коктейль? Грейс, судя по запаху, исходившему от того кувшина, он содержал смертельный яд…

Не дав ему закончить, Грейс снова покачала головой.

— Дело не в этом. Дело в том, что я ненавижу всякое притворство, — просто сказана она. — Мне отвратителен обман и почему-то кажется неправильным отмечать таким традиционным и романтическим способом то, что в конечном счете лишь фикция…

— Грейс!

Ее откровенность, такая полная и неожиданная, заставила Кена ощутить опасное стеснение в горле. Она была такой печальной, в ее глазах застыла такая тоска, что захотелось крепко обнять ее, и…

— Грейс, это не…

— Пожалуйста, я больше не хочу об этом говорить, — сказала Грейс и, поднявшись, начала безостановочно кружить по комнате.

Она догадывалась, что он хотел сказать. Что в данных обстоятельствах их нечестность оправданна, и, возможно, так оно и было — для него, но не для нее. Было нечто обидное… почти кощунственное в том, чтобы цинично следовать обряду, особенному и значительному, предназначенному только для тех, кто действительно любит друг друга и верит в эту любовь.

— Мне бы хотелось, чтобы ты сейчас ушел, — сдавленным голосом проговорила Грейс.

Мгновение Кен колебался. Она казалась такой беззащитной, такой хрупкой, что ему хотелось остаться с ней, не спускать с нее глаз. И еще она была очень бледной и усталой…

Нахмурившись, Кен произнес, внимательно глядя на нее:

— Грейс, я знаю, что повторяюсь, но… если существует хотя бы один шанс, что ты беременна, то я…

— Я не беременна! — резко перебила его Грейс.

Все встало на свои места. Кен не хотел, чтобы ей хотя бы на мгновение пришло в голову, будто она может ошибаться в отношении него. Конечно же единственная причина, которая привела его сюда, единственная причина, по которой он тревожится, и единственный человек, который его заботит, — это не она и не ребенок, которого Кен совершенно очевидно не хочет.

— Я устала, — бесцветным голосом сказала Грейс. — И я хочу, чтобы ты ушел… — Говоря это, она уже шла к входной двери.

Сев в машину, Кен спросил себя, чего он хотел добиться своими действиями. Неужели действительно полагал, что, стоит ему прийти к ней с шампанским, чтобы отпраздновать вместе их фиктивную помолвку, — и это отменит факт ее нелюбви к нему? Разве такое возможно?

Может, я и дурак, вздохнул он, подъезжая к дому Палмера, но по-прежнему человек чести и буду защищать Грейс и ее репутацию столько, сколько потребуется, хочет она того или нет. Что же касается нынешнего момента, то в глазах всего остального мира они — помолвлены. И скоро она будет вынуждена носить кольцо, чтобы доказать это!

9

Не в силах сдержаться, Грейс неотрывно смотрела на скромный, но безупречный бриллиант, вставленный в кольцо, украшающее ее палец.

Она долго и громко возражала против решения Кена купить ей кольцо, но он был неумолим. К тому же ее тетя и дядя, родители Фила, пригласили их с Кеном на обед. А Грейс было известно — да и Кен предупреждал ее об этом, — что старое поколение привыкло видеть на пальце невесты кольцо.

Вот поэтому — и только поэтому — она позволила Кену купить бриллиант, который теперь красовался на ее левой руке. Поначалу она пыталась настаивать на какой-нибудь дешевенькой подделке. Но Кен так разозлился, что ей пришлось уступить.

Он даже не позволил Грейс узнать стоимость кольца, которое в конце концов выбрал для нее. Ее взгляд все время останавливался на самых маленьких бриллиантах из тех, которые показывал им ювелир. Но Кен просто предложил ей примерить несколько колец, а потом объявил, что одно из них ему нравится больше всех.

Его выбор стал для Грейс еще одним потрясением, потому что это было именно то кольцо, которое в других обстоятельствах выбрала бы она сама. Сейчас, сидя рядом с ним в машине, она немного смущенно то и дело притрагивалась пальцем к сверкающему камешку.

Нельзя сказать, чтобы Грейс с нетерпением ждала этого обеда, хотя и любила тетю и дядю. Они были очень традиционной парой, особенно тетя, которая наверняка задаст ей множество неловких вопросов.

— Ты не должен был этого делать, — сказала она Кену, показывая, как проехать к дому родителей Фила. — Я могла бы придумать какой-нибудь предлог. В конце концов, с этими переменами…

Теперь уже весь городок знал, что против Грегори Купера ведется расследование. Однако даже эти слухи не могли удержать Джину Орвелл от громогласных забот о недопустимом поведении Грейс.

— Вы хотите поговорить с мистером Эдвард-сом? — .спросила новая секретарша Кена у звонившей женщины, которая хотела поговорить с ее боссом. Женщина объяснила, что никак не может связаться с ним, а сам он уже не звонил несколько дней. — О, простите, но сейчас его здесь нет. Он поехал куда-то со своей невестой.

На другом конце провода Моник Эдварде, мать Кена, чуть не выронила из рук трубку.

— С невестой, — повторила она. — Ах да… конечно.

— Передать ему, что вы звонили?

— Э-э-э… нет. Это ни к чему, — ответила Моник.

Положив трубку, она отправилась на поиски мужа и нашла его греющимся на солнышке в шезлонге у бассейна.

— Я должна немедленно полететь в Штаты и повидаться с Кеном, — сообщила она.

Вечер прошел на удивление хорошо. Кен с готовностью смеялся всем шуткам дядюшки и хвалил стряпню тети с такой искренностью, что было совершенно очевидно: оба готовы принять его в семью с распростертыми объятиями.

Грейс, лучше разбирающаяся в ситуации, взирала на все это с простительным цинизмом.

— Итак, — приподнято спросила тетя, когда они перешли в гостиную пить кофе, — когда свадьба? У вас уже есть какие-нибудь планы?

— Нет…

— Да…

Когда оба ответили одновременно, тетя перевела взгляд с улыбающегося лица Кена на застывшее лицо Грейс с вполне понятным недоумением.

— Помолвка ведь состоялась совсем недавно, — попыталась оправдать их разногласия Грейс.

— Я женился бы на Грейс хоть завтра, если бы она согласилась, — заявил Кен, адресовав «невесте» такую улыбку, что той захотелось кричать. Да он просто наслаждается всем этим, готова была поклясться Грейс.

— Ну, Грейс, конечно, хочет дождаться возвращения родителей, — с любовью сказала тетя, а затем спросила: — А как насчет ваших родителей, Кен?

— Я отвезу Грейс в Швейцарию и познакомлю с ними, как только смогу, — ответил Кен, нимало не погрешив против истины. — Но я уже знаю, что они полюбят ее так же, как и я.

И прежде чем Грейс смогла догадаться о его намерениях, нежно взял ее руку в свои ладони, наклонил голову и легонько коснулся ее губ своими. Как только он прикоснулся к ней, Грейс ощутила где-то глубоко внутри дрожь неподвластного разуму желания. Это потрясло и напугало ее, а также вызвало злость. Она злилась на Кена за то, что он вынуждает ее любить его. Злилась и на себя тоже и в то же время не смогла удержаться и закрыла глаза, пытаясь представить, что все это правда: он любит ее, и у них действительно есть общее будущее…

Радушные хозяева распрощались с ними у' дверей. Кен обхватил Грейс рукой за талию, когда они шли к выходу, и не убрал ее даже тогда, когда они уже подходили к машине, хотя та была припаркована вдали от дома.

— Можешь отпустить меня теперь, — сказала Грейс у машины. — Никто нас не видит.

— А что, если я не хочу тебя отпускать? — мягко спросил Кен.

Лунного света было достаточно, чтобы Грейс заметила огонь желания, сверкающий в его глазах.

Она неверными шагами отступила к машине. Сердце неистово забилось в груди — но не от страха.

— Кен! — запротестовала Грейс.